О том, как будущую Магаданскую область связали с материком

Первые Герои Советского Союза (слева направо) А. Ляпидевский, С. Леваневский, М. Слепнев, В. Молоков, Н. Каманин, М. Водопьянов, И. Доронин / Фото с портала «Старый Владивосток»

Ровно 90 лет назад, в марте 1933 года, в Дании сошел на воду усиленный для навигации во льдах пароход «Лена», изготовленный по заказу СССР. Летом корабль прибыл в Ленинград и получил новое имя, под которым вскоре стал известен на весь мир – «Челюскин». Вероятно, читатель уже знаком с печальной судьбой этого судна, но сегодня мы вспомним не столько о дерзкой экспедиции Отто Шмидта и эпопее, в которую вылилось спасение экипажа, сколько о безоговорочных героях тех событий – полярных летчиках.

Конечно, рассказать сразу о всей великолепной семерке не получится, но почему бы не остановиться по крайней мере на тех легендах отечественной авиации, что не единожды сажали своих «птичек» на колымской земле, прокладывая новые маршруты в опасных северных краях.

ЗАСЛУЖЕННАЯ СЛАВА

Пароход «Челюскин» летом 1933 года в Ленинграде / Фото wikipedia.org

Прежде всего, напомним, чем наши Герои заслужили свой статус.

Август 1933 года – «Челюскин» с сотней человек на борту отправился из Мурманска во Владивосток по Северному морскому пути, чтобы доказать возможность регулярных перевозок по этому маршруту. Тогдашние суда заметно уступали современным, а потому экспедиция больше напоминала авантюру. Поначалу все шло на удивление гладко, но в конце пути, в Чукотском море, пароход был зажат многолетними льдами и 23 сентября оказался полностью блокирован. Следующие месяцы он дрейфовал, пока 13 февраля 1934 года не был раздавлен. Пароход затонул в течение двух часов. Благо, 104 человека успели выгрузиться на лед, перенеся с собой еду, одежду, палатки и запасы топлива.

Когда информация о крушении дошла до Москвы, на спасение челюскинцев решили бросить лучшие силы полярной авиации. Задействовали 16 самолетов и 7 летчиков – Анатолия Ляпидевского, Николая Каманина, Сигизмунда Леваневского, Василия Молокова, Ивана Доронина, Михаила Водопьянова и Маврикия Слепнева.

7 апреля они совершили первый смертельно опасный рейс к обширной льдине, на которой обосновались челюскинцы. Рискуя жизнью, летчики сажали самолеты прямо на нее, выгружали припасы и забирали людей. А между тем по радио и со страниц газет за авиаторами следил не только весь Советский Союз, но и весь мир. Доселе в Арктике не проводили подобных операций, не по уровню риска, не по тяжести условий, не по числу спасенных жизней. Уже к 13 апреля удалось эвакуировать последних пассажиров.

Именно семь полярных летчиков стали первыми Героями Советского Союза, теми, для кого это звание и установили в принципе. Однако этот яркий подвиг был вовсе не последним в их насыщенных жизнях.

В НЕБЕСАХ НАД КОЛЫМОЙ

Самолет П‑5 летчика Героя Советского Союза М. В. Водопьянова в бухте Нагаева. 13 марта 1935 года / Фото: Колымский хронограф Александра Глущенко

Еще до того, как спасение челюскинцев прославило его на всю страну, один из легендарных летчиков впервые посадил свой самолет в бухте Нагаева. Это был Михаил Водопьянов.

Выходец из простой крестьянской семьи потянулся к небу, как только узнал больше о самолетах во время службы в едва созданной РККА. Его назначили обозным в Дивизионе воздушных кораблей «Илья Муромец». Так назывались созданные накануне Мировой войны первые тяжелые российские самолеты, способные преодолевать большие расстояния. Они же были и первыми в истории бомбардировщиками. После Гражданской войны Водопьянов добился своего и стал летчиком, а когда стало известно о крушении «Челюскина», буквально осаждал правительственную комиссию, чтобы отправится на Чукотку. И вот на пути к своему звездному часу в конце марта 1934 года он приземлился в Магадане. Тогда Михаил пробыл у нас всего пару дней, подготовил технику и направился дальше. Но это был только первый визит летчика на Колыму.

Уже в следующем 1935 году Герой Советского Союза получил новое ответственное задание – совершить перелет от Москвы до Мыса Шмидта с целью проложить новую воздушную трассу для организации почтовой и пассажирской связи, а также определить требования к самолету в условиях Севера. Как можно догадаться, Водопьянов вновь посетил Магадан, и снова в марте. Но каково же было его удивление, когда выяснилось, что в Нагаево уже появился свой авиаотряд.

Перед самым Новым годом в бухту доставили на пароходе 4 отечественных самолета, первых техников и летчиков. Вместо шасси воздушные судна оборудовали лыжами и приземляли прямо на лед, а к лету их заменили поплавками, чтобы садиться на воду. На берегу оборудовали диспетчерскую — вот и весь аэропорт. На глазах у Водопьянова отряд начинал регулярные рейсы в поселки на Охотском побережье и приисковые районы, перевозили людей, почту и корреспонденцию.

Новая трасса, которую прокладывал сам Водопьянов, была очень важна для более дальних рейсов и сообщения нашего края с материком, так что свою роль в ее прокладке сыграли и дальстроевцы. Работники Управления связи заранее наладили контакт со всеми станциями по маршруту перелета от Хабаровска до Мыса Шмидта, магаданская радиостанция передавала экипажу сводки погоды и поддерживала с Водопьяновым бесперебойную связь. В середине апреля он вновь сел на льду бухты Нагаева, двигаясь уже в обратном направлении.

Полет был успешен, опробованную трассу начали обкатывать другие асы, а сам летчик смог провести несколько дней в будущей колымской столице. Он посмотрел город, пообщался с журналистами газеты «Дальстроевец», нынешней «Магаданской правды», и 17 апреля расписался в книге посетителей совхоза «Дукча». А спустя пару дней после того, как наш герой покинул город, приказом по Дальстрою прииску «Хатыннах» присвоили имя Михаила Водопьянова.

ОБЪЕДИНИТЬ РУССКИЙ СЕВЕР

Парад самолетов Дальстроя в бухте Нагаева. 1935 год / Фото: kolymastory.ru

Спустя всего пару месяцев - 24 июля 1935 года – в Нагаево приземлился товарищ Водопьянова по челюскинской эпопее – Василий Молоков.

Необразованный парнишка из подмосковного села с юных лет привыкал к тяжелой физической работе. Едва возмужав, он попал в Русский императорский флот, что в любую минуту мог схлестнуться с немцами на Балтике, к тому моменту разразилась Первая Мировая. Василию повезло попасть в морскую авиацию, в январе 1918 года он присоединился к РККА как обученный летчик, бил белых и иностранных интервентов.

После Гражданской войны Молоков еще 10 лет оставался военным, пока накануне челюскинской трагедии не перешел в полярную авиацию. После крушения его срочно направили для усиления спасательного отряда, как одного из самых опытных асов. В итоге он вывез больше всего людей – 39 душ за 9 рейсов, в том числе внепланово эвакуировал со льдины заболевшего главу экспедиции Отто Шмидта.

Как же этот герой спустя год оказался в Магадане? Причина та же – прохождение новых воздушных трасс. Летом 1935 года Молоков на гидросамолете «Дорнье-Валь» совершил выдающийся по тем временам перелет по маршруту Красноярск – Киренск – Якутск – Нагаево – Нижнеколымск – Уэлен и обратно вдоль арктического побережья до Архангельска, открыв новую авиалинию через Восточную Сибирь и Камчатку.

Неизвестно, каким было первое знакомство Молокова с Магаданом, но всего через год «Дорнье-Валь» Героя СССР снова сел на водную гладь Нагаево - 29 июля 1936 года. Вместе с Василием прилетели еще несколько человек, включая начальника Политуправления Севморпути Бергавинова и спецкорреспондента «Правды» Горбатова. За два дня гости осмотрели строящийся город, побывали в парке культуры и отдыха, в совхозе «Дукча», в пионерском лагере на 16 километре трассы, встретились с журналистами уже «Советской Колымы», осмотрели нагаевский порт. Сам Василий Молоков писал:

«Сделав разворот, я сел в открытой половине бухты, где сидел еще в 1935 году, и пришвартовался к бочке. К самолету подошел катер, нас переправили на берег и проводили в новую гостиницу. В 1935 году, прилетев в Нагаево, я видел фундамент гостиницы, а теперь очутился в недавно построенных удобных комнатах... Утром по очень хорошей шоссейной дороге поехали осматривать окрестности. Километрах в двадцати от города машина остановилась у реки, и мы наблюдали за ходом рыбы, которая с моря пробиралась в верховье метать икру. В этот же день приехал повидаться с нами начальник Дальстроя. Он жалел о том, что мы с ним не встретились в прошлом году, интересовался нашим прошлогодним перелетом по трассе от Нагаево до Колымы и по Колыме».

31 июля «Дорнье-Валь» Молокова покинул Нагаево. В том году он совершил полет вдоль всего Арктического побережья СССР.

И ТОЛЬКО ВПЕРЕД

Василий Молоков / Фото: wikipedia.org

Что же ждало строителей воздушных трасс впереди? Только новые полеты туда, где не спускалось шасси самолета. Уже в 1937 году Молоков и Водопьянов приняли участие в первой советской экспедиции на Северный полюс. Высаживая специалистов для дрейфующей станции «СП-1», они первыми в истории приземлялись на льдах в районе полюса, применяя первые же тормозные парашюты.

Конечно, впереди у отважных летчиков была и Великая Отечественная война, но они оба прошли через нее, сделав все ради скорейшей победы. А когда над головой вновь засияло мирное небо, продолжили свои полеты, попутно передавая знания приемникам.

Рожденные в конце XIX века, они ушли в начале 1980-х, оставив память о себе, как о людях, которые никогда не боялись идти навстречу неизвестному.

ОТМЕТИМ

Это второй из десяти рассказов цикла «Легенды Колымы», посвященного незаслуженно забытым страницам истории края и 70-летию Магаданской области.

Иные материалы цикла

• В феврале мы рассказали о том, как наша территория переживала суровые годы Гражданской войны и власти лихих бандитов есаула Бочкарева.
• В апреле вспомнили о долгом и опасном пути в Магадан знаменитого Сталинского каравана, равно как и о трудовом подвиге принимавших его колымчан.
• В мае напомнили о том, как стихия чуть не уничтожила в бухте Нагаева целую бригаду подводных лодок.
• В июне поведали о последней битве Гражданской войны, проходившей именно на охотском побережье.
• В июле углубились в жестокую историю первых золотоискателей нашего края, начавшуюся задолго до Билибина и Дальстроя.
• В августе вспоминали подвиг наших земляков во время войны с Японской империей, на Сахалине, Курилах и в Корее.
• В сентябре затронули тему первых на Колыме железных дорог, ныне утерянных навсегда.
• В октябре рассказали о смелом решении сделать одно из старейших кладбищ Магадана местом для исторических экскурсий.
• В ноябре же завершили цикл историей строительства театра имени Горького, который изначально должен был выглядеть совершенно иначе.