26 июля исполняется 100 лет со дня рождения мастера слова, освоившего журналистику газетную, радийную, телевизионную

Борис Рубин / Фото из открытых источников

Борис Моисеевич родился в Одессе. В 1941-м, в 21 год, ушел добровольцем на фронт, тогда он был студентом второго курса Литературного института имени А. М. Горького.

Сразу стал сочинять стихи. Первый бой молодой красноармеец принял в 1941 году под Малоярославцем. Точную дату присвоения ему звания ефрейтора пока не удалось установить, но к 6  ноября 1944 года, дню награждения медалью «За боевые заслуги», Борису Рубину это воинское звание присвоили и до конца Великой Отечественной войны он так в нем и оставался.

Храбрый ефрейтор

На фронте он служил связистом, награжден орденом Славы III степени и пятью медалями. День Победы встретил в Берлине у стен рейхстага. Он был линейным надсмотрщиком 62-й отдельной кабельно-шестовой роты армии. В личном деле отмечено, что был ранен, потом контужен. Попав под бомбежку вражеской авиации, будучи контуженным, продолжал наводку линии.

После выписки из госпиталя с августа 1942 года проходил службу телефонистом в стрелковом батальоне. Выполняя боевые задания, обеспечивал штаб надежной связью. При наступлении наших войск на деревню Греково получил ранение, но нес дежурство, пока не освободили населенный пункт от немцев.

О редком примере мужества Бориса Рубина в «МП» узнали из документов военных архивов. Работая телефонистом, Рубин выступал агитатором среди войск противника. 15 раз перед обороной противника устраивал передачи - через рупор призывая немцев сдаться. Ходил в тыл к фашистам, там разбрасывал листовки, устанавливал лозунги. Летом 1944 года на передовой собирал материалы для выставки о героизме связистов. Собранный материал представлял исключительную ценность.

К Красной Звезде представляли дважды

Командование ходатайствовало о награждении храбреца. Так, начальник войск связи 13-й армии генерал-майор Ахременко доказывал, что связист достоин ордена Красной Звезды, но не сложилось. Борису Михайловичу вручили медаль «За боевые заслуги». В Берлине, после капитуляции фашистской Германии, командование повторно обратилось с ходатайством о награждении его орденом Красной Звезды.

Вот как описал капитан Санин, командир 62-й отдельной кабельной роты связи, смелость связиста Рубина в представлении от 16 мая 1945 года:

«Товарищ Рубин на фронтах Отечественной войны с ноября 1941 г. Работая на линиях по обеспечению связью, работает в передовых командах. Задания выполняет в сроки. При занятии пунктов Ваила, Пана - Германия, где выполнял ответственное задание, был замечен противником. Его в течение часа обстреливали автоматчики и пулеметчики противника. Выполнив задание и возвращаясь в часть, боец Рубин обнаружил двоих раненых артиллеристов. Оказавшись под огнем противника, он перевязал раны и по одному вынес их с поля боя, затем передал санитарам медицинского пункта. При этом свое задание выполнил в установленный срок. При занятии частями города Винтенберг Рубин обеспечивал связь двум командным пунктам. Линия была проложена в соответствии с техническими требованиями. Выполняя задание, убил 5 немецких автоматчиков и одного фаустпатронщика, засевших в подвалах домов. За боевые заслуги ефрейтор Рубин достоин награждения орденом Красная Звезда».

Но по приказу 13-й армии 1-го Украинского фронта от 6 июня 1945 года за образцовое выполнение боевых заданий командования за проявленные доблесть и мужество ефрейтор Борис Рубин награжден орденом Славы III степени, а не орденом Красной Звезды.

Как усилить партийность?

После войны Борис Моисеевич приехал в Магаданскую область: начинал в Анадыре в газете «Советская Чукотка». В это время в штат зачислили корреспондентом отдела сельского хозяйства, зоотехника по образованию Виталия Задорина.

- Я не был искушен в искусстве письма, но знал, о чем писать, это давало преимущество даже перед выпускниками журналистских факультетов, которых приглашал на работу Рубин. Влюбленный в газетное дело, Борис Моисеевич работал как вол, - вспоминал Задорин. - Он окружную газету, которая по статусу приравнивалась к районной, сумел перевести с четырехразового выпуска в неделю на шестиразовый. При этом штатное расписание почти не изменилось. Во-вторых, отдавал предпочтение местным материалам. С фронтовых времен поощрял написание очерков, с помощью которых развивался художественный стиль. Поощрял литературное творчество национальных поэтов и прозаиков. Недаром из недр «Советской Чукотки» вышли девять членов Союза писателей СССР  - Антонина Кымытваль, Альберт Мифтахутдинов, Анатолий Пчелкин, Аркадий Малашенко, Станислав Гагарин, Евгений Рожков, Михаил Вальгиргин, Зоя Ненлюмкина, Владимир Буданов, большое число талантливых журналистов. Это он ввел в обиход шрифт нонпарель, самый мелкий, который позволял увеличить объем информации и нагрузку на журналистов. Газету часто хвалили даже на союзном уровне, но иногда и поругивали за слишком недозволенную смелость, выходящую за рамки хрущевской «оттепели».

Передовицу всегда внимательно просматривал, прочие материалы оставались на совести ответственного секретаря Алика Мифтахутдинова. Упрекал меня:

«Передовица недостаточно партийная…»

И возвращал на доработку. Как усилить партийность, до меня в первое время не доходило. Рубин помогал, делясь личным опытом,  - писал Виталий Задорин в своих очерках.

Добрый солдатский поэт

Работать газетчикам в те годы было нелегко - без Интернета, компьютеров, сканеров, принтеров, факсов, диктофонов. Удивляться приходится, как одному сотруднику без вышеперечисленной скорой помощи удавалось выдавать в сутки по шестьсот строк!

Газета прожорлива, ежедневно просила, кроме передовых статей, многочисленных, как того требовал Борис Рубин, кратких новостей. Письма от собкоров, сельских и рабочих корреспондентов зимой шли месяцами, каждое из них в редакции буквально целовали от радости, телефонная связь была на уровне азбуки Морзе. С утра трубка, тогда только черного цвета, накалялась до красна от криков:

«Уточните фамилию! Давайте по буквам! Какая бригада? Сколько?»

Потом садились за обработку фамилий, цифр, превращая их в удобоваримую информацию. Коллеги звали Рубина солдатским поэтом, на что он не обижался. Он ведь и не стремился утвердиться в звании профессионального литератора. Кстати, он так и не собрал документы для вступления в Союз писателей. Для коллег был и остается примером этики, такта, профессионализма, высокой культуры.

Перебравшись в Магадан, Борис Моисеевич стал организатором профессиональной студии телевидения, был заместителем начальника радиовещания областного комитета по ТВ и РВ. Трудно переоценить важность той работы, ведь тогда радио слушала огромная область, простиравшаяся в трех часовых поясах.

Уехав с Колымы, прожил на материке совсем недолго. Его судьба сложилась так, что в тех местах, где он принял боевое крещение, он обрел и вечный покой. Бориса Моисеевича не стало накануне его 60-летия, 18 июля 1980 года, в Воротынске Калужской области. Похоронен на кладбище у древнейшего Спасского монастыря.

Голос Рубина можно услышать и сейчас. Перед его отъездом из Магадана журналист Нина Пугачева и звукорежиссер Тамара Старунова упросили Бориса Моисеевича и он прочитал стихи военных лет собственного сочинения для одной из программ областного радио.

Виктор ОРЛОВ.

Воспоминание

Ах, война! То метит в лоб,

То заходит с тыла,

Вот он, узенький окоп -

Братская могила.

Вы над нею свой поклон

Позабыть сумейте.

Да салют в один патрон

Старой трехлинейки.

Будет, будет все потом, -

«Илы» и «катюши»,

А пока люби патрон,

Как родную душу.

В нем спасенье и почет

И другое что-то…

Головою в небосвод

Падает пехота.

***

Сейчас подниматься. Пора.

Как будто бы после потопа

Земля под ногами сыра,

И хочется прочь из окопа.

И хочется к этим бортам

Как к сердцу родимой прижаться,

Ведь знаешь, что ждет тебя там,

И так нелегко подниматься.

И только свистку старшины

Ты рад, как привычному знаку.

Небритые боги войны

Стремглав начинают атаку.

Война начинается
с быта

Война начинается с быта.

В траншее на миг тишина.

Сто грамм, недопитых убитым,

Добавит живым старшина.

Он льет осторожно из фляжки,

Обвис в кобуре пистолет.

А это… от них на затяжку,

Досыпь-ка махорки в кисет.

Купается солнце в ложбинке,

Шинелью прикрыв котелки,

Бесслезные правят поминки

Пред новой атакой стрелки.

Ветеран

Кто он: садовник иль учитель?

А впрочем, что ему чины -

На нем берет и синий китель,

И все отличия войны.

Да, все отличья и увечья!

Он той войны живая быль,

Нагрудной Славою увенчан,

Стоит, опершись на костыль.

Тускнеет золото регалий

Пред серебром его седин,

И тихо бренькают медали

За Будапешт и за Берлин.

Как он суров, куда он едет,

Зачем пришел он на вокзал?

Иль ждет он поезда к Победе

И мнится, может, опоздал?

И потому одет по форме,

Весь в ореоле старых ран,

Выходит каждый день к платформе

Морской пехоты ветеран.