Чем запомнилась ему колымская столица в 1970-х

Фото: архив «МП»

Сегодня, 3 сентября, предлагаем вашему вниманию хорошенько настоявшиеся воспоминания о колымской столице, которыми известный шансонье Михаил Шуфутинский делился с изданием «Аргументы и факты». В 1970-х он прожил в Магадане почти четыре года, 1971 – 1974.

«Мы создали квартет с замечательной джазовой певицей Лолой Хомянц и отправились на гастроли по всему СССР. С ней я впервые и попал в Магадан, где были большой рыбный и торговый порты, золотые прииски. Рестораны гудели. И музыканты, которые там работали, были достаточно профессиональными и прогрессивными. Я познакомился с людьми, которые стали меня уговаривать: «Приезжай к нам работать, у нас рестораны открываются. Тут и рыбаки, и моряки дальнего плавания, и старатели. Все гуляют, денег не считают. К тому же здесь спокойно по сравнению с Москвой и Ленинградом».

Я оставил свои координаты и вдруг получил приглашение в один из старейших ресторанов города «Северный» — любимое место старателей и моряков. После промывочного сезона и путины в Магадане они начинали гулять так, что их надолго затягивали кабаки, часто они прогуливали все заработанное».

Фото: открытые источники

Напомним, что популярный в ту эпоху ресторан «Северный» располагался на краю городского парка, выше центрального входа, не доезжая до телевышки. Всего один этаж, дерево, побелка и бордовая краска. Хотя самое разгульное время наступало ночью, работал ресторан и днем, предлагая так называемые «комплексные обеды». Там по доступной цене подавали, как говорится, и первое, и второе, и компот. А вот после заката приходили магаданцы уже не только поесть.

«Я собрал в Москве небольшой оркестрик и приехал на работу в «Северный». Перед этим одолжил денег, купил аппаратуру, усилитель, колонки и так далее. Да, были небольшие трудности. Во-первых, не было своего жилья. Мы сняли временно однокомнатную квартиру на пятерых и жили какое-то время все в одной комнате, спали на раскладушках. Во-вторых, в Москве мы были джазовыми музыкантами и играли инструментальную музыку, которая в Магадане не была нужна. Нам пришлось перестраиваться. В тетрадки мы переписывали тексты песен, которые брали у местных музыкантов. Это были песни Зацепина, Высоцкого, Вертинского, Аркадия Северного и так далее.

Когда с путины приходили корабли, рестораны наполнялись моряками и рыбаками. Часто у них между собой были песенные «батлы», они соревновались друг с другом, особенно подвыпив. Были такие случаи. Подходит человек и делает заказ, мы объявляем: «От моряков БМРТ (Большой морозильный рыболовный траулер) «Чавыча» для СРТ (Средний рыболовный траулер) «Ола» исполняется песня «Корабли постоят...» (6+). С подтекстом, мол, ваши корабли, ребята, постоят, а мы пойдем на путину. Следом мы получали заказ от других ребят: «От СРТ «Ола» в качестве ответа БМРТ «Чавыча» звучит песня «А нам все равно» (0+). Так они подкалывали друг друга. Старательские артели делали то же самое. Во время путины и промывки золота эти работяги скучали по такому песенному беспределу… Из инструментальных произведений просили иногда только «Полонез Огинского» (0+) и «Свадебный марш Мендельсона» (0+), которые знали все».

Фото: открытые источники

По воспоминаниям Шуфутинского, зарплата в ресторане была средней, но зато были хорошие чаевые. Особенно тратить эти деньги ему было не на что. Поэтому у музыкантов скапливались большие суммы. Вернувшись в Москву, шансонье сразу купил однокомнатную квартиру и автомобиль «Москвич».

«Я не воспринимал работу в Магадане как ссылку. Мы поехали по своей инициативе. И оттуда всегда можно было уехать. Условия там, конечно, были далеко не тепличными, не как в привычной уютной Москве. Но это компенсировалось знакомствами с массой приятных и интересных людей. Одним из таких стало знакомство со знаменитым шансонье Вадимом Алексеевичем Козиным, который был сослан в Магадан и прожил там остаток жизни почти безвылазно.

Один из местных авторитетов отвез нас к нему домой. Козин радушно нас принял. Он жил в пятиэтажке недалеко от музыкального театра, где иногда выступал. Он нам сыграл и спел несколько своих песен. Поинтересовался, где мы играем. И когда услышал, что в ресторане «Северный», рассказал, что тоже начинал с ресторанов в Москве. Он рассказал нам, что в концертных залах тогда выступали только филармонические музыканты, а остальные — по ресторанам.

Забегая вперед, скажу, что после того, как в начале 90-х я вернулся из Америки в Россию, я оказался на гастролях в Магадане. Мы выступали в одной программе с Кобзоном, по отделению. И мы с Иосифом Давыдовичем отправились в гости к Козину, которому тогда было почти 90 лет. Он меня вспомнил, что было совершенно неожиданно. В тот приезд Кобзон подарил ему рояль красного цвета. К концу жизни Козина помиловали и даже дали однокомнатную квартиру, помимо той, в которой он жил до этого».

Фото: архив «МП»

В те годы музыкант встретил многих интересных людей, о которых, как ему кажется, можно было бы писать книги. Также Шуфутинский восхищался необычной природой.

«А когда приходили суда краболовов, рыбаки сходили на берег с огромными мешками живых крабов и продавали их прямо в центре города – у универмага «Восход». Краба можно было купить за 3 рубля. Они были такого размера, что двумя руками не обнимешь. Помню, как-то принес домой гигантского краба, и мой маленький сын бегал за ним по комнате. А потом мы варили в ведрах этих крабов, залитых кипятком. Крабы, кижуч, икра — все можно было купить легко и свободно за копейки. При этом килограмм огурцов мог стоить 50-60 рублей. За эти деньги можно было снять комнату на целый месяц».

Подводя черту, Михаил Шуфутинский призывал отказаться от стереотипа, что Магадан — это нечто неприглядное.

«На самом деле это романтический край. Находясь на гастролях в Магадане несколько лет тому назад, я был несколько разочарован тем, что не застал там прежних знакомых, там появилась новая формация людей. Все по-другому. Может, я испытал такое чувство, потому что стал сильно старше. Город стал иным. Но нужно понимать и ценить то, что Колыма сыграла огромную роль в истории нашей страны».