Что рассказал спустя 50 лет его создатель

Фото: опубликовал Сергей Носов

Созданная из блестящих пластин фактурная карта с названиями городов и поселков, животными, техникой и другими тематическими иллюстрациями давно стала одним из символов аэровокзала в Соколе. Ценители боялись, что она уйдет в небытие после открытия нового терминала в 2024 году, но руководство заверило, что чуть позже «советскую чеканку» перенесут в новое здание. Есть только одна загвоздка - это вовсе не чеканка.

Ранее по теме: Чеканное панно из магаданского аэропорта готовят к переезду в новый терминал

Историю создания панно поведал художник-анималист Вадим Алексеевич Горбатов, с которым встретился в Москве и записал его воспоминания ученый Михаил Кречмар. Поделился записями с «Магаданской правдой» глава местного издательства «Охотник» Павел Жданов.

«В Магадан меня занесло очень давно, а занесло таким образом. Мои друзья по Строгановке, Людмила Литвинова, она сейчас работает в Дарвиновском музее, и ее муж, Юрий Бобыль, получили заказ от художественного фонда, художников-монументалистов, на оформление декоративных интерьеров новостроящегося аэровокзала в Магадане.

Там были разнообразные объекты, и мозаика, и большие пространства, и какие-то вещи более камерные, и на галереях должны были быть предусмотрены какие-то декоративные панно. Мои старинные друзья, мы все друг друга знаем как художники, меня тоже к этому делу пристегнули», — вспоминает художник.

Фото: Илья Ковякин / Из материалов интернет-журнала «Люди Колымы»

Кого-то это разочарует, но говоря о своем панно, автор сразу подчеркнул, что на самом деле это не чеканка.

«В советское время все множительные и печатные работы малыми тиражами, ну, ДСП там всякие, в учреждениях и институтах делались на ротапринте. И носителем печатного текста и красителя была алюминиевая фольга. Не то, чтобы была уж совсем фольга, это был сколько-то миллиметровый алюминиевый лист, достаточно тонкий. С одной стороны он был матовый, с другой стороны - печатный. И его выбрасывали в этих НИИ большими кучами, использовать его после второго или третьего прохода было нельзя. Я это видел, думаю - это надо использовать. Если давишь с одной стороны, даже просто шариковой ручкой, то ты этот лист продавливаешь. Если ты давишь на чем-то подвижном и мягком, допустим, на картоне, на слое нескольких газет, то получается объем какой-то. Небольшой рельеф можно было сделать, но до определенной высоты, выше которой он не поднимался, уже не хватало толщины материала».

Фото: Илья Ковякин / Из материалов интернет-журнала «Люди Колымы»

Но большой объем, со слов мастера, и не нужен. Ведь и расположение панно не рассчитано на взгляд с близкого расстояния.

«При этой технике можно получить такой эффект, как будто это старое серебро или гравюрная доска, по которой прошли кислотой. Красивый эффект. Мне это очень понравилось. Я несколько работ таких сделал, даже выставлял их. Но конструкция должна иметь жесткость, и я заполнял ее эпоксидной смолой, делал пробы всякие. Когда заливаешь эпоксидную смолу, нужно проследить, чтобы там не попадали пузыри воздуха, какие-то воздушные мешки не образовывались. Вот этот выдавленный на алюминии рисунок соединяется с основой на фанере, я уже не помню, 10-15 миллиметров или 2-сантиметрвая. На эту фанеру наносится эпоксидка, накладывается вот это уже обработанный алюминиевый лист – это надо делать аккуратно, чтобы уходил воздух, то есть не шлепать сверху, а накладывать и смотреть, как идет процесс твердения. И за это время можно все подработать с лицевой стороны, додавить, осадить алюминиевый лист. Если какие-то воздушные пузыри вдруг попали - они уйдут».

Фото: Илья Ковякин / Из материалов интернет-журнала «Люди Колымы»

Когда же эта конструкция окончательно затвердеет, она становится жесткой и прочной. Не боится физического воздействия, бросков и ударов.

«То есть, это хороший материал в смысле времени и прочности. Алюминий надо было как-то обработать, потому что он блестящий, неприятный по фактуре, голый какой-то. А нанести на него какой-то краситель невозможно, оксидирование алюминия достаточно сложный технологический процесс. И мы что делали? Мы обезжиривали его раствором кислоты, все хорошо протирали, высушивали, и дальше наносили концентрированную тушь, обычную такую, в тюбиках, наносили кистью сплошняком по всему изображению и когда оно высыхало уже, мы протирали снаружи чем-то таким имеющим тоже плоскость, каким-то картоном. Все это вместе закрывалось покрывным лаком, и не одним слоем. И вот в конце концов получалось изделие.

Я должен сказать, что я все это делал, придумывал и проектировал, а вот на стадии изготовления мне помогал друг Борис Вениаминович Воронов, тоже кончал Строгановку, как и я. Монтировал я один. Полетел туда, зима была, снег, все было холодно, все это разметить на местах надо было и закрепить. Дали мне стреляльщика с дюбелями и пистолетом, столько этой стрельбы там было. Ну в общем, все мы смонтировали, и сколько-то дней я оттуда улететь долго не мог, метель началась тогда.

Сдали мы панно в декабре 1973 года», — подводит черту Вадим Горбатов.

Ранее по теме: Переезд памятника Владимиру Высоцкому в новый терминал магаданского аэропорта остается под вопросом

Фото: Илья Ковякин / Из материалов интернет-журнала «Люди Колымы»