80 лет назад Сергей Королев чудом спасся от неминуемой гибели - пароход «Индигирка», на котором его должны были отправить из Магадана на «материк», затонул у японских берегов в ночь с 11 на 12 декабря

Пароход «Индигирка» был спущен на воду в 1919 году с американской верфи Манитовок в штате Висконсин / Фото: fleetphoto.ru

Да, так в конце 1939 года Сергею Королеву, будущему отцу советской космонавтики, улыбнулась судьба. Его отправили с колымского прииска «Мальдяк», где отбывал срок, во Владивосток, а оттуда он должен был выехать в Москву на пересмотр своего дела по участию в контрреволюционной троцкистской организации.

Сергей Павлович старался как можно скорее добраться до Магадана, чтобы уплыть оттуда, пока море не замерзло и не закрылась навигация. Однако из-за болезни оказался в лазарете, и последний уходящий из Магадана в 1939 году пароход «Индигирка» отправился в рейс без Королева. Эта случайная задержка спасла ему жизнь - судно так и не доплыло до пункта назначения, погибнув у берегов Японии.

Недолгая служба

«Индигирка» у берегов Японии / Фото: архив "МП"

Пароход «Индигирка» был спущен на воду в 1919 году с американской верфи Манитовок в штате Висконсин и первоначально получил имя «Лейк Галва». Он несколько раз менял владельцев и название, пока в 1938 году его не купили у американцев советские власти и не переименовали в «Индигирку» в честь знаменитой реки на Северо-Востоке России.

В августе 1938-го после почти месячного перехода пароход «Индигирка впервые бросил якорь в Нагаевской бухте. Судно стало курсировать по направлению Магадан - Владивосток, перевозя различные грузы и пассажиров. За навигацию 1939 года пароход перевез из Магадана во Владивосток и обратно 16,3 тыс. т грузов и 580 человек.

Однако служба «Индигирки» в составе Дальстроя оказалась недолгой. В ночь с 11 на 12 декабря 1939 года судно попало в сильный шторм в Японском море и потерпело крушение у берегов острова Хоккайдо. Пароход вез из Магадана во Владивосток 1173 человека, в том числе 39 членов экипажа. Среди пассажиров были 835  отбывших срок заключенных, 50  этапируемых на пересмотр дел, 10  конвоиров, остальные люди на борту  - вольнонаемные дальстроевцы и члены их семей.

Как позднее установило следствие, при кораблекрушении погибло 695 человек (4  члена экипажа, 686 пассажиров, 5  конвоиров). По другим данным, погибших 741  человек.

Без права разглашения

Поминальная служба Японской православной церкви / Фото: архив "МП"

Долгое время о катастрофе в СССР предпочитали не вспоминать. Как считал магаданский историк Александр Козлов, среди прочих причин, которые привели к замалчиванию трагедии, - участие японцев в спасении советских граждан. В те годы отношения между СССР и Японией были крайне враждебными, только что закончился жестокий вооруженный конфликт у реки Халхин-Гол на границе прояпонской Маньчжурии и Монгольской Народной Республики, где Красная армия была вынуждена отражать натиск японских военных.

Причиной крушения парохода «Индигирка» стал жесточайший шторм, который, кроме того, привел к резкому снижению видимости. Капитан судна Николай Лапшин, который большую часть жизни проработал на Балтике и имел недостаточно опыта плавания в дальневосточных морях, допустил ошибку и сбился с курса, перепутав маяк скалы Камень опасности с маяком на побережье Хоккайдо.

Последняя исповедь капитана

«Индигирка» на боку / Фото: архив "МП"

Капитан Лапшин спасся и следователям рассказал такую версию кораблекрушения: «В 02.20 судно получило удар в левый борт у трюма № 2. Машина была остановлена. Немедленно послал мерить воду, а в машину пустить все помпы…

Через несколько минут после удара в левый борт, примерно 2 - 3 минуты, получил удар сильный в правый борт. Желая спасти судно и людей, я хотел выброситься ближе к берегу, но машина ходу не дала, впоследствии, когда лежало на правом борту, было видно, что винт заклинился в рулевой раме. Дал радисту распоряжение о сигнале SOS c указанием места у мыса Соя Мисаки. На SOS ответили пароход «Маныч», японская станция и, кажется, японский пароход.

После второго удара судно начало быстро крениться на правый борт. Перед этим я отдал распоряжение через команду вывести всех людей из трюмов, кроме того, крикнул стрелку у трюма № 1, чтобы он выводил людей из трюма, но он открыл стрельбу по выходящим, я слышал пять выстрелов. Говорят, что он застрелился. Мной были заж­жены фальшфейеры. Взять карту и журнал было невозможно, так как пробраться в рубку при таком большом крене невозможно.

Через несколько минут судно получило удар более сильный и быстро стало крениться. Рулевая, штурманская и радиорубка сорвались и ушли в море. Мгновенно на пароходе началась паника и неразбериха, которая усугубилась из-за того, что уголовники из числа бывших заключенных начали грабеж пассажиров. Когда крен судна достиг 70 градусов, сильными накатами волн была смыта группа людей с верхней палубы. После этого судно легло на правый борт».

- В момент аварии я отдал распоряжение приготовить правую шлюпку, - вспоминал впоследствии Лапшин, - но не разрешил ее спускать, так как шла большая зыбь, тем не менее 8 человек команды без моего разрешения ушли в море, приняв 4 пассажиров. Шлюпку выбросило бурунами на берег - 4 человека команды погибли. Первое спасательное судно, японский пароход «Карафуто-Мару», подошел только утром 13  декабря, встал на якорь в миле от «Индигирки», прислал моторный бот со спасательными шлюпками и начал вывозить людей. Команда сошла последней, за исключением радиста и второго помощника, которых я направил раньше с поручением добиться дать радио во Владивосток или Нагаево, чего им не разрешили. Последним судно покинул я. Оставались люди в трюмах, но им оказать помощь можно было, только разрезав автогеном борт. После того как все были перевезены на японский пароход, последний снялся и пошел в порт Вакканай. Вечером 13 декабря, придя в Вакканай, я немедленно заявил агенту парохода «Карафуто-Мару» и начальнику портовой полиции, что на борту остались люди, что необходима немедленная посылка моторного бота с автогенным аппаратом, мне было обещано послать утром 14 декабря, но впоследствии я узнал от консула, что послали только 16 декабря и сняли 28 человек, из которых один умер.

Виновен!

Следствие посчитало Николая Лапшина виновным в катастрофе. Капитана приговорили к расстрелу, а нескольких его помощников к длительным срокам заключения. Отдельно в вину капитану вменили то, что он покинул борт судна, пока в заблокированных трюмах остались сотни людей:

«Капитан Лапшин покинул судно и перешел на борт парохода «Карафуто-Мару» невзирая на то, что в трюмах погибшего судна, которым он командовал, оставались еще живые люди (до 200 чел.). Находящиеся в трюмах люди были извлечены японскими властями только 16  декабря 1939 года (через четыре дня после крушения! - Ред.) путем прорезов в бортах судна, а в четвертом трюме не было сделано и этого.

Таким образом, было спасено только 27 человек, которые еще в силах были хвататься за спускаемые японцами концы, а слабосильные и больные, которые в силу своей слабости за концы удержаться не в силах, были обречены на гибель.

Руководство, покидая потерпевшее судно, даже не предупредило оставшихся в трюмах людей, что наверху известно о их существовании и что им будет оказана какая-либо помощь в спасении, в результате чего пассажиры, просидев в беспомощном состоянии четверо суток, сделали для себя вывод, что о их существовании наверху ничего неизвестно, кончали жизнь самоубийством путем перерезания вен и утоплением в воду».

Обреченные

От себя добавим: признавая вину капитана, следует отметить, что грузовой пароход «Индигирка» в принципе не был предназначен для перевозки пассажиров, тем более в таком количестве. Использование грузовых пароходов для транспортировки людей - обычная практика Дальстроя тех лет, руководство которого думало прежде всего о решении производственных задач и в последнюю очередь о комфорте пассажиров, тем более заключенных или бывших узников.

Но, кроме отсутствия комфорта, на судне просто не было достаточного для такого числа пассажиров количества  спасательных шлюпок и других средств спасения на воде. Потому в случае любой чрезвычайной ситуации положение людей на судне становилось критическим, самостоятельно спастись у большинства не было шансов, оставалось уповать только на помощь извне.

Отдельного упоминания заслуживают действия советских властей, которые были озабочены не только оказанием помощи пострадавшим, но и тем, как скрыть тот факт, что подавляющее большинство пассажиров «Индигирки»  заключенные. В итоге советский консул Тихонов велел им выдавать себя за вольнонаемных, такое поведение должно было им зачесться при пересмотре их дела по возвращении в СССР.

Игорь КРИВИЦКИЙ.

В тему

Памятник погибшим при кораблекрушении / Фото: архив "МП"

В 1971 году у п. Сарафуцу, недалеко от которого потерпела крушение «Индигирка», японцы поставили памятник жертвам катастрофы. В память о погибших поминальные службы проводят там в годовщины трагедии священники Японской православной церкви.