Что же с ней случилось в далеком 1931 году и по чьей вине?

Восточно-Эвенская культбаза. Общий вид. / Фото: kolymastory.ru

При знакомстве с историей нашего города невольно восхищаешься тем размахом и той энергией, с которыми советские первостроители обживали и обустраивали эту некогда безлюдную окраину. До их прихода здесь царила таежная глушь, но уже вскоре на ее месте вырос город - столица огромного региона, занявшего ведущее место в экономике СССР по добыче золота. Проследим основные вехи его биографии.

Ни селений, ни домов

Магадан расположен на северном побережье Охотского моря, на перешейке полуострова Старицкого между двумя бухтами - Нагаева и Гертнера. Люди населяли эту землю еще в каменном веке, о чем свидетельствуют многочисленные стоянки, открытые учеными в ходе археологических раскопок. В окрестностях Магадана такие стоянки были обнаружены в бухтах Светлая, Батарейная, на Каменном венце, Старой Веселой, Дукче и Марчекане.

Первыми европейцами, посетившими перешеек, были, вероятно, русские казаки в XVII веке. В те времена, как и сейчас, бухта Нагаева была удобна для мореплавателей. Здесь всегда можно было пристать к берегу, чтобы пережить шторм и запастись пресной водой. Но вот к строительству населенных пунктов бухта, видимо, не располагала.

Бухта Нагаева. 30-е годы. / Фото: kolymastory.ru

Эвены называли бухту Нагаева Мивкан, казаки переименовали ее в Волок. В 1912 году сюда зашла гидрографическая экспедиция под руководством Михаила Жданко. Гидрографы признали бухту лучшей якорной стоянкой в Охотском море и нарекли в честь адмирала Алексея Нагаева - русского гидрографа, который составил первую карту побережья Дальнего Востока и устья реки Колымы. Они же переименовали и другую бухту перешейка - Монгодан, увековечив в новом названии имя участника экспедиции, капитана 2-го ранга Константина Гертнера. Другой участник этой же экспедиции, Борис Давыдов, позднее оставил капитальный труд «Лоция побережий РСФСР», опубликованный в 1922 году. Лоция интересна наблюдениями. Отсюда следует, что постоянных поселений на полуострове Старицкого не было - только небольшие сезонные стоянки тунгусов (эвенов). Бухта же Нагаева и вовсе была необитаема.

«В самой бухте Нагаева нет ни домов, ни селений, ни отдельных юрт, только на другой стороне перешейка, на берегу бухты Гертнера, близ моря находятся несколько тунгусских летних юрт. Сюда на лето из глухой тайги переселяются несколько семейств тунгусов для ловли рыбы и заготовления ее на зиму. С наступлением холодов они бросают эти юрты и уходят вглубь материка для зимней охоты на пушного зверя...», - писал исследователь.

Жили четыре эвена

Восточно-Эвенская культбаза. Одно из зданий. / Фото: kolymastory.ru

Необжитой территория будущего Магадана продолжала оставаться и на заре Советской власти. Вот, например, что рассказывал Агапит Кочеров, в 1924-1926 годах возглавлявший Ольский ревком.

«В устье реки Магаданки стояли две летние юрты эвенов Даниила Абрамова и Кирика Трифонова. Во время ходы кеты и горбуши они заготовляли здесь себе на зиму юколу и порсу (рыбную муку). Осенью они охотились на морского зверя в бухте Гертнера. Зверя во время отлива на лежбищах били палками. С наступлением зимы Абрамов и Трифонов откочевывали вверх по речке Дукче на Хасын и Армань, где охотились на пушного зверя», — вспоминал он.

Сведения очевидцев совпадают с официальными данными. Приполярная перепись населения северных народов СССР, проведенная в 1927-1928 годах, зафиксировала в устье реки Магадан (будущей Магаданки) лишь четырех эвенов, а в районе обеих бухт - ни одного. Объясняется такое безлюдье просто - полуостров Старицкого для местных жителей не был сильно привлекательным. Эвены стремились расселяться на реках, богатых рыбой, а в черте Магадана таких особо и нет. Поэтому большую часть года они проводили в континентальных районах, где рыбачили, занимались охотой и оленеводством.

Вековая тишина Нагаевской бухты была нарушена только в 1929 году, когда началось строительство Восточно-Эвенской культбазы. Она стала первым поселением европейцев на перешейке.

Пункт цивилизации

В этом здании располагалась первая школа в бухте Нагаева. / Фото: kolymastory.ru

Культбазы были детищем Комитета Севера при ВЦИК СССР. Создавали эти комплексные учреждения в 1920-1930-е годы во всех районах страны, где коренные северяне вели кочевой образ жизни. Задумывались культбазы как центры просветительской работы, призванные оказывать местному населению всяческую помощь в деле культурного и хозяйственного строительства. Цель была приобщить аборигенов к оседлости и сделать полноправными членами советского общества. Поэтому опорными пунктами любой культбазы были школа-интернат, больница, баня и ветеринарный пункт - своего рода форпосты цивилизации. Не стала исключением и Восточно-Эвенская (Нагаевская) культбаза - одна из целого ряда других, развернувших свою деятельность на русском Севере, Дальнем Востоке и в Сибири.

Выбрать для нее место в нашем крае Комитет Севера поручил заместителю председателя дальневосточного отделения Карлу Луксу. В 1928 году Лукс прибыл в Олу, где базировались власти Ольского района, куда входил и полуостров Старицкого, и обратился за советом в Ольский райисполком. Там единогласно указали на удобное расположение бухты Нагаева. В ее пользу высказался и участник первой геологоразведочной экспедиции Валентин Цареградский, посетивший эту местность незадолго до приезда Лукса. Он обратил внимание на глубоководность бухты и удобный подход морских судов к ее берегу для их разгрузки и погрузки. Таким образом, фактор транспортной доступности стал определяющим в выборе бухты Нагаева.

Восточно-Эвенская культбаза. Ветеринарный пункт. В 50-е годы – Нагаевское отделение связи. / Фото: kolymastory.ru

С учетом этого преимущества дальневосточный Комитет Севера по итогу постановил:

«Нагаевская культбаза должна превратить совершенно пустынный… перешеек между Нагаевской бухтой и бухточкой Магадан (вероятно, бухтой Гертнера) в хозяйственный, культурный и политический центр северной части Охотского моря, обеспечив в этом центре эвенам (ламутам) вполне достаточный удельный вес и влияние…».

На строительство Восточно-Эвенской культбазы было выделено 200 тысяч рублей. Подготовка к нему началась в феврале 1929 года в Хабаровске, а затем во Владивостоке. Там были срублены и подготовлены к отправке 3 жилых дома, школа, ветпункт, больница и часть здания интерната. 22 июня зафрахтованное судно «Генри Ривиер» доставило заведующего культбазой Ивана Яхонтова, несколько десятков строителей и первые грузы в бухту Нагаева. На следующий день в северо-восточной ее части, где пологий склон был наименее заросший, застучали топоры, и запели пилы - первостроители начали корчевать лес под стройплощадку.

Торжественное открытие культбазы состоялось 7 ноября - в день 12-й годовщины Октябрьской революции. В честь этого события просеку, которая пролегала вдоль бухты, нарекли Октябрьской. Она стала прообразом первой из известных нам в Магадане улиц. Тем временем торжество уступило место рабочим будням. К занятиям в школе приступили первые 17 учеников из Олы и Армани, врач и фельдшер начали прием в стационаре, по первому зову о помощи выезжая в села, а ветеринары занялись обследованием оленьих стад кочевников. Зимой на культбазе построили дом для приезжих, столовую, склады и магазин, в дальнейшем она прирастала и другими сооружениями. Властных органов здесь не было, и сотрудникам культбазы приходилось не только учить и лечить, но еще исполнять роль милиции, погранпункта, лесного надзора и суда.

«Сожрали» власти округа

Такой предстала перед переехавшими бухта Нагаева в 1931 году / Фото с сайта hunterpress.ru

И все же век Восточно-Эвенской культбазы оказался недолог - она прекратила свое существование, не проработав и двух лет. Косвенной причиной такого исхода послужили события, связанные с открытием на Колыме богатых месторождений золота. Уже в 1930 году в бухту Нагаева хлынули поисковые экспедиции, из которых самой многочисленной была вторая геологоразведочная. Сюда же, в Нагаево, стали перебираться различные организации из Олы: Союззолото, Севторгфлот, Добролет, Камчатское акционерное общество и другие.

В бухте закипела жизнь, население возрастало, назрела необходимость и создания органов власти. В декабре 1930 года Президиум Верховного Совета РСФСР учредил в составе Дальневосточного края Охотско-Эвенский национальный округ с центром в Нагаево, который получил статус рабочего поселкового совета. С открытия навигации в 1931 году в Нагаево из Владивостока прибыли власти новоиспеченного округа, они же в конечном итоге и положили конец Восточно-Эвенской культбазе. Ознакомившись с ее работой, они пришли к выводу, что она большей частью обслуживает организации поселка (тех же старателей), нежели коренное население, потому неэффективна. И на этом основании добились от вышестоящего начальства в Хабаровске ликвидации кульбазы с передачей ее активов нагаевскому поссовету.

«В связи с организацией окружного центра в бухте Нагаева дальнейшее существование культбазы является нецелесообразным», — вынесли они вердикт 9 июля 1931 года.

Восточно-Эвенская культбаза. Одно из зданий. / Фото: kolymastory.ru

Главный научный сотрудник Магаданского областного краеведческого музея к.и.н. Александр Навасардов полагает, что посыл о неэффективности власти округа использовали как предлог для расправы с конкурентом. Культбаза, по его словам, занимала лакомый кусок земли и, кроме того, мешала округу управлять единолично. Ее начали притеснять, а потом просто «сожрали», и развернуться во всю ширь она просто не успела. Но свою позитивную роль все-таки сыграла.

«Нагаевская культбаза стала первой ступенькой на пути к улучшению жизни аборигенов. Жили они в переносных ярангах, не знали грамоты, не имели даже алфавита, смертность у них была высочайшая, особенно среди детей - болезни их выкашивали. Считая такое положение дел недопустимым, Советская власть и задумала культбазы как инструмент борьбы с этими явлениями. Это было проявлением заботы о местных жителях. Нагаевская культбаза положила почин в этом направлении», — рассказал историк.

В целом по стране культбазы исполняли свою миссию до начала 1940-х. Потом их функции передали профильным ведомствам. На Колыме они вполне успешно работали с аборигенами в местах их компактного проживания.

Продолжение темы: Первые дальстроевцы хотели строить колымскую столицу в совершенно другом месте

Ольга КИРИЛЛОВСКАЯ